«Уберите ленина с Денег!»
Власть и общество
Печальное событие — уход из жизни поэта Андрея Вознесенского, одной из наиболее знаковых фигур среди «шестидесятников», заставляет задуматься о судьбах всего этого поколения, его идейных вожаков и кумиров. В разгар «перестройки» у Андрея Вознесенского как-то спросили, готов ли он повторить свой прежний призыв: «Уберите Ленина с денег!». Поэт ответил, что, возможно, повторил бы его — но уже из совсем иных соображений. Что ж, в общем-то, прежний лозунг шестидесятников почти не изменился, в нём поменялась только расстановка ударений, заглавных букв…Я не знаю, как это сделать,
Но, товарищи из ЦК,
уберите Ленина с денег,
так цена его высока!
— этот дерзкий и эпатажный по тем временам призыв опубликовал молодой Андрей Вознесенский в 1967 году. Дерзость стихов заключалась в прямой критике руководства СССР — ведь из стихотворения однозначно следовало, что ЦК, по мнению беспартийного поэта, ошибся, поступил неправильно, когда решил поместить изображение Ленина на денежные купюры.
Председатель правления Госбанка СССР Алексей Посконов тогда возмущался: «Выступая по внешнему виду на защиту величия В. И. Ленина, автор употребляет при этом непристойные двусмысленные выражения, которые являются оскорбительными...»
С другой стороны, возразить поэту на его смелую критику было трудно — противоречие между служением чистой идее (что олицетворял собой образ Ленина) и маммоной было слишком явным и очевидным. Странно выглядел на денежных знаках портрет человека, который называл деньги «разноцветными бумажками, которые… ясно обнаруживают, что они — обломок, обрывки старой буржуазной одежды». И который заметил: «Когда мы победим в мировом масштабе, мы, думается мне, сделаем из золота общественные отхожие места на улицах нескольких самых больших городов мира».
Не случайно в первые годы после революции портрета Ленина на деньгах не было, да и быть не могло… А в 60-е годы поэт точно уловил противоречие, заключённое в этом совмещении.
Понимаю, что деньги — мерка человеческого труда.
Но, товарищи, сколько мерзкого прилипает к ним иногда…
Я видал, как подлец мусолил по Владимиру Ильичу.
Пальцы ползали малосольные по лицу его, по лицу!
В гастрономовской бакалейной он ревел, от водки пунцов:
«Дорогуша, подай за Ленина два поллитра и огурцов».
Ленин — самое чистое деянье, он не должен быть замутнён.
Уберите Ленина с денег, он — для сердца и для знамён.
Я не знаю, как это сделать.
Процедура не так проста.
Уберите Ленина с денег,
Так идея его чиста!
В романе «Трудно быть богом» (1964 г.) братья Стругацкие весьма точно выразили символ веры шестидесятнической интеллигенции. Один из героев этого произведения — «высокоучёный доктор Будах» — пламенно восклицал, обращаясь к богу: «Сделай так, чтобы больше всего люди любили труд и знание, чтобы труд и знание стали единственным смыслом их жизни!»
Да, эти слова вполне искренне выражали заветную мечту шестидесятников… в 60-е годы. Постепенно, однако, их кредо видоизменялось. Прежде всего, из него как-то нечувствительно выветрился «труд». По крайней мере, труд физический.
«Вы и впрямь думаете, что вкалывать всю жизнь на шахте или заводе — достойный удел для умного человека? Нет уж, благодарю покорно! Пусть этим занимается необразованное быдло. А знания?.. Да, вот это подлинная ценность. Знание — то, что остаётся нетленным.»
Примерно так рассуждала значительная часть интеллигенции к началу «перестройки». Зримо уважение к знаниям тогда выражалось в престиже, которым общество окружало людей научной и творческой профессий. И интеллигенция наивно считала, что так будет всегда, потому что иначе и быть не может…
Между прочим, любимой телепередачей интеллигентов конца 70-х и начала 80-х годов была телевикторина «Что? Где? Когда?»: в ней хорошо образованные люди весело состязались между собой в быстроте ума, чтобы получить в качестве призов хорошие книги — тоже овеществлённые символы знаний. Чем не прообраз светлого и счастливого будущего всего человечества, о котором говорил герой Стругацких?
Но в начале 90-х годов последние остатки прежнего интеллигентского символа веры рухнули в тартарары. Та же телевикторина «Что? Где? Когда?» вдруг превратилась в интеллектуальный публичный до… прошу прощения, «интеллектуальное казино» и «элитный клуб». И новое божество — Их Величество Деньги — явилось там даже не в образе сверкающего золотого быка или хотя бы красивых фишек, как в казино настоящем. Нет, оно явило себя в наиболее шокирующем и безобразном своём обличье — в виде мятых и замусоленных денежных бумажек, которые «знатоки», стесняясь, вытаскивали из своих карманов.
«Продаётся всё!» — было ясно и недвусмысленно разъяснено обществу, настойчиво повторено снова и снова, всеми доступными способами, возможными и невозможными. Даже в заставке официозной советской программы «Время» — почти сакральной тогда для многих телезрителей — на фоне циферблата с бегущей секундной стрелкой вдруг возникла реклама часов «Оливетти»… То есть чрезвычайный и полномочный представитель всё того же вездесущего бога Маммоны… А бывший глава компартии, тоже кумир шестидесятников М. С. Горбачёв, оставив свой высокий пост, невозмутимо рекламировал с телеэкранов пиццу…
И что же шестидесятническая интеллигенция — возмутилась, запротестовала против такой тотальной распродажи всего святого? Как бы не так. Она это проглотила и переварила. Уже в постсоветскую эпоху в печати даже приходилось читать забавные рассуждения какого-то интеллектуала в защиту другой телеигры — «Кто хочет стать миллионером». Мол, эта игра очень полезна тем, что в печальные дни, когда многие презирают знания, она показывает обществу: знания — вещь вовсе небесполезная, ибо они… позволяют заработать деньги.
Смешно и жалко? Даже странно подумать, что в столь убогое умозаключение выродился прежний гордый символ веры шестидесятников? Но увы, это так…
В разгар «перестройки» у Андрея Вознесенского как-то спросили, готов ли он повторить свой прежний призыв: «Уберите Ленина с денег!». Поэт ответил, что, возможно, повторил бы его — но уже из совсем иных соображений. Что ж, в общем-то, прежний лозунг шестидесятников почти не изменился, в нём поменялась только расстановка ударений, заглавных букв.
Было:«Уберите Ленина с денег!»
Стало:«Уберите ленина с Денег!»
И убрали… Ибо ведь по сути Вознесенский был прав — нельзя служить двум божествам одновременно… И если Их Величество Деньги убрать оказалось невозможно — то осталось только одно: убрать «чистую идею».
Что же уцелело в итоге от ценностей и идеалов шестидесятников, этих могущественных властителей дум полувековой и четвертьвековой давности? Сказать — смешно, а утаить — грешно. Сперва они «очищали Ленина от денег». Потом — Деньги от ленина.
Говорят, минус на минус в итоге даёт плюс. Но такой минус на минус мог дать в итоге только ноль… Вот это, пожалуй, и осталось, это шестидесятники и завещали своим духовным наследникам. Ноль. То есть пустое место…
Источник:
