Солдаты Победы: «Доктор Осень»
Люди и судьбы
Эсси-Эзинг Манфред Генрихович — главврач фашистского концлагеря г.Павлоград (Днепропетровская область), участник антифашистского подполья. Подпольные клички: «Доктор Эссен», «Доктор Осень», «Святой», «Батя».Эсси-Эзинг Манфред Генрихович родился в поселке Енакиево в 1902 году. В период учебы – член ученического совета енакиевской социально-экономической школы (СШ № 1), которую закончил в 1920 году. Вместе со всеми голосовал за постановление: латынь не изучать. Мечтал стать инженером, но по иронии судьбы стал врачом, где без латыни не обойтись. Много времени уделял изучению немецкого языка, что очень пригодилось ему в годы войны.
Манфред Генрихович был удивительный и по-настоящему героический человек, спасший во время войны от фашистского плена более пяти тысяч советских людей. Его жизнь овеяна множеством легенд – до сих пор никто не может с точностью восстановить весь боевой путь, пройденный им во время войны. Однако остается реальный факт — ежедневно рискуя жизнью, Манфред Эсси – Эзинг, под видом мёртвых вывез сотни пленных солдат из немецкого концлагеря, который находился возле города Павлограда в районе химического завода. По ночам он изготавливал сыворотку, которая провоцировала у заключенных симптомы страшных болезней и вызывала на несколько часов паралич, придавая живым людям вид трупов. Считая их мертвыми фашисты вывозили людей из лагеря и сбрасывали в овраги, где их уже встречали партизаны и уводили в отряд, где новые подпольщики вставали в строй и получали возможность бороться за освобождение своей Родины.
Проникнувшись подвигом Манфреда Эсси – Эзинга, известный поэт Андрей Вознесенский, посвятил ему балладу «Доктор Осень»:
Главврач немецкого лагеря,
назначенный из пленных,
выводит ночами в колбе
невиданную болезнь,
машины увозят мертвых,
смерзшихся, как поленья,
а утром ожившие трупы
стригут автоматами лес...
Манфред Генрихович Эсси – Эзинг был главным врачом медсанбата, который в 1942 году попал в окружение под Харьковом и таким образом оказался в тылу врага. Охрана госпиталя погибла в неравном бою с фашистами, но часть выживших бойцов и врачей сумела скрыться от неприятеля в лесу. В течении нескольких недель там работал полевой госпиталь не имея ни надлежащих инструментов, ни медикаментов. Поэтому справлялись подручными средствами, которые удавалось раздобыть, наркозом служил самогон. Однако, как только раненые пошли на поправку, было принято решение пробиваться к своим, однако столкнулись с регулярными частями фашистов – попали в плен.
По воспоминаниям самого Манфреда Генриховича, это было страшное и жуткое время:
«Когда нас, раненых, больных, выстроили в шеренгу, офицер сказал стоящей рядом медсестре: «Выходи, пойдёшь со мной...» Мне не хотелось открывать свое знание немецкого языка, но надо было выручать девушку. Я вышел вперед и сказал по-немецки:
— Прошу оставить медсестру с нами, так как это моя жена.
— Вы врач? — спросил офицер.
— Врач.
— Немец?
— Немец.
— Будете врачом концлагеря.
Так началась моя служба в лагере военнопленных в Павлограде.
Каждый день в лагере погибали сотни людей. Надо было спасать их. Годилось любое средство, и нашим врачебным оружием стала… смерть. Я и двое моих помощников-фельдшеров выбрали нескольких пленных, которым угрожало уничтожение в первую очередь, и объявили их инфекционными больными. В этой первой группе была наша медсестра, ещё одна женщина — комиссар батальона. Через несколько дней наши больные «умерли» — инъекция составленного мной лекарства сделала их неподвижными на несколько часов. Представляете, что должны были пережить эти совсем молодые люди! Поэтому, когда я делал укол, каждому объяснял, что они будут чувствовать, и успокаивал:— Когда умрёшь — не бойся, обязательно воскреснешь!
Потом у нас были сотни «больных» и «мёртвых».
Конечно, это возможно было сделать только при помощи четкой организации, при помощи многих людей, рисковавших жизнью. Бесчеловечной фашистской машине уничтожения была противопоставлена организация людей: подпольный горком коммунистической партии включил нашу группу медиков в общую сеть Сопротивления. Мои подпольные клички были «Святой» и «Батя». И в самом деле, я годился в отцы почти всем своим подопечным — ведь им было по двадцать, а мне — сорок...»
«Святым» называли его сначала из-за венчика седых волос. А потом слово это стало уже не кличкой подпольщика, а метафорой, лучше всего рассказывающей об отношении к нему людей.
Военнопленные врачи, медсёстры, санитарки с риском для жизни спасали обреченных людей. Их доктор Эзинг объявлял «инфекционными больными» и отправлял в барак, на котором большими чёрными буквами было написано: «Тифозный». Оттуда «больных» по сто, двести человек переводили в инфекционную больницу. Следующая группа подпольщиков — медсестры и санитарки ночью забирали «умерших» из морга, одевали (существовала специальная подпольная швейная фабрика, где шили для них одежду) и переправляли к партизанам. Они «воскресали» и вставали в строй.
Как врач высокой квалификации доктор Эзинг был переведён из концлагеря в центральную больницу Павлограда рентгенологом. Рентген-кабинет стал одной из главных явок подполья, ведь в больничных архивах хранились тысячи снимков многолетней давности – каждый из них был использован множество раз для спасения людей от угона на каторгу. Ставя опасные диагнозы и объявляя людей непригодными к тяжелым работам, Эсси – Эзинг помогал им перебраться в подполье…В ночь с 16 на 17 февраля 1943 года в в глубоком тылу у гитлеровской армии восстал целый город. Отряды партизан, вооружённые и организованные подпольным горкомом партии, выбили из Павлограда фашистов и держали его в руках до прихода 35-й стрелковой гвардейской дивизии Красной Армии. Тысячи бойцов сражались в партизанских соединениях и многие числились в скрупулезном «делопроизводстве» фашистских концлагерей мертвыми. Документы о смерти были оформлены со всей тщательностью, и под каждым подпись главного врача лагеря: доктор Эссен (такой стала его фамилия, переделанная из Эсси-Эзинг).
Как свидетельствуют архивы — Гитлер был взбешен. Он дал приказ обрушить на город бомбардировочную авиацию, а затем на город начали наступление несколько немецких дивизий. Передовые части Красной армии, не получив подкреплений, были вынуждены отступить к станции Лозовой, Харьковской области. А фашисты ворвавшись в город 23 февраля, расстреливали всех мужчин от 14 лет.
С приходом Красной Армии, Манфред Генрихович становится врачом одного из военных госпиталей и до конца войны спасает жизни раненых солдат и офицеров на операционном столе.
В 1965 году вышла книга секретаря подпольного горкома партии Андрея Караванченко «Непокорённый Павлоград». Одна из глав называлась «Таинственный доктор Эссен». В ней рассказывалось о докторе — человеке удивительной смелости, который погиб в последний момент, так и не успев назвать своего настоящего имени.
«— Но я воскрес… Когда в Павлоград, освобожденный от оккупантов партизанскими отрядами, вошли войска Советской Армии, я сразу явился в часть, ведь я по-прежнему считал себя военнообязанным: в плену мне удалось сохранить под пластырем на раненой ноге и военный и партийный билеты. Врачей не хватало, и меня тут же отправили хирургом в армейский госпиталь. Товарищ, который должен был передать мое сообщение подпольщикам, погиб. Так я «умер» для павлоградцев.
И ещё раз меня «воскресил» Андрей Вознесенский, когда написал балладу «Доктор Осень» и в предисловии указал мой адрес. И снова посыпались ко мне письма и фотографии от старых друзей, с которыми соединяла нас борьба против фашизма и против смерти… »
Однако, не смотря на все свои заслуги, признания о своей настоящей национальности Манфред Генрихович сделал только в 70-х годах, ведь к немцам, даже совершившим подвиги, после войны продолжали относиться с предубеждением. Всю свою сознательную жизнь он называл себя латышом и в качестве представителя этого народа в 1950 году стал Главным врачом знаменитого на весь мир детского оздоровительного лагеря «Артек», в котором проработал до конца своей жизни.
