Воспоминания блокадников. Антонина Григорьевна Виноградова
Люди и судьбы

Мне не хочется этого писать, мне кажется мама была бы недовольна. Не только потому, что она, как истинная горожанка, считала долгом следить за собой, за своей одеждой. Даже в старости ее небогатый гардероб был в полном порядке. Выходя на улицу, даже на минутку, она тщательно причесывалась, повязывала косынку, подобранную в цвет пальто, платья. Но она была самолюбива и горда. Прекрасная человеческая гордость… Жизнь ее не щадила. Но она родилась внутренне стойкой и так и не смогла согнуться, приспособиться к обстоятельствам жизни, не согнулась в быту, что самое трудное.
Там в Ленинграде в месяцы блокады она была со всеми, вместе со всеми разделяя голод и холод. Как и все, в ту голодную зиму она добросовестно добиралась на работу по промерзшему городу. И это расстояние — от Финляндского вокзала до 16 линии Васильевского острова: туда и обратно — и сейчас-то кажется достаточно большим, далеким. А тогда… 125 граммов — маленький сырой кусочек хлеба, наполненный бог весть чем. Скованный морозом город. И каждый день, каждое утро вставать, выходить из холодной квартиры и идти, порою именно идти, преодолевая малолюдные улицы, обледеневшие мосты, мимо остановившихся трамваев по умирающему городу, попадая под бомбежки и обстрел. Уму непостижимо, как на это хватило слабых женских сил. Спасала сила духа. Как потом всю жизнь.
И эта сила духа осталась с ней на всю жизнь, которая, прямо сказать, не была к ней щедра и благосклонна. Она помогала ей выжить в частных квартирах, где зимой промерзали стены и текло с потолка, в коммуналке по улице Октябрьской, где жили еще 27 человек, где надо было запасаться на зиму дровами и углем, чтобы топить печку и согревать воду, чтобы помыться. Эта сила духа помогала ей бороться с болезнями. Быть независимой, несмотря на больное сердце и расшатанные нервы. Быть независимой — это тоже ее жизненное кредо.
Всю жизнь мама проработала машинисткой. Она печатала на машинке, будто играла на фортепьяно. Увлеченно, сосредоточенно, будто исполняя какую-то свою главную мелодию жизни. Она печатала красиво, с безукоризненной грамотностью, которой отличалась и ее речь в

Мама… Мне хочется вспомнить ее счастливой. Но я не могу. Нет, пожалуй, до войны что-то было. Я помню ее молодой, в нарядном светлом пальто, с блестящими глазами и оживленным лицом. Это было в Таллинне, где до войны (а это было меньше года) она работала в медико-санитарном отделе штаба Балтийского флота. Помню ее в Петергофе, где мы жили до войны, — элегантную даже тогда, когда мы отправлялись на рынок и по пути заходили в Нижний парк полюбоваться на фонтаны. А больше — нет. Потому что дальше война, блокада, эвакуация… Я подсчитала: когда мы приехали в Новосибирск, маме было всего 34 года. А жизнь осталась позади…
Недавно я просматривала бумаги, оставшиеся после смерти мамы, и была удивлена, увидев количество удостоверений к медалям, которыми она была награждена: «За оборону Ленинграда» (1945 г.), «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 -1945 гг.» (1946 г.), юбилейные медали 20, 30 лет Победы в Великой Отечественной войне, 50,60 лет Вооруженных Сил СССР.
Записала 17 января 1993 г., И.А.Виноградова
«900 блокадных дней»
Дочитали статью до конца? Пожалуйста, примите участие в обсуждении, выскажите свою точку зрения, либо просто проставьте оценку статье.
Вы также можете:
- Перейти на главную и ознакомиться с самыми интересными постами дня
- Добавить статью в заметки на:
Комментарии (0)
RSSсвернуть / развернутьТолько зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.