Под конвоем на съемочную площадку
Люди и судьбы
— Давно, Олег Павлович, хотел вас спросить: правда ли, что в юности вы совершенно серьезно планировали осуществить покушение на самого… Сталина?— Ну (улыбается), на такое, может, и не замахивался, но мысли действительно обуревали…
Понимаете, я происхожу из семьи, у которой в селе Гонората Балтского уезда Одесской области было большое имение, и там производилось так много зерна, что доходы позволяли моим предкам владеть еще маленьким островком возле Капри… Естественно, у меня были довольно веские причины не любить строй, который в Советском Союзе господствовал, — попросту говоря, я с детских лет вынужден был вести двойную если не жизнь, то нравственную бухгалтерию. Это с одной стороны, а с другой — я был нормальным ребенком. Видел, как под покровом ночи к нашему дому подъезжает машина и увозит людей, как бесследно они исчезают.
— Это в Саратове было?
— Да, и если ты не был идиотом или потенциальным подлецом, не замечать изнанки той жизни не мог. Конечно, это было довольно тяжело для моей юной головы, во всяком случае, я вполне созрел к тому, чтобы в феврале 53-го предложить своим четырем друзьям идею, основанную на опыте казненного декабриста Павла Пестеля. Составленный им по этому поводу документ в публичной библиотеке Саратова имелся — я перекатал оттуда интересующие меня положения и с этим пришел к ребятам…
— Как же вы собирались свой заговор реализовать?
— Ну, милый, это не сразу. Тем не менее из четверых согласился с моим предложением только Юрка Гольман, а кто-то из остальных не выдержал и каким-то, может, несчастным образом довел о нашем разговоре до сведения заинтересованных лиц. Смерть Сталина, по сути, меня спасла…
— Вас так и не тронули?
— Нет — это было в конце февраля, а умер он 5 марта…
Их гнал кино снимать конвой
Пройдет каких-то двадцать лет
И кликнув поиск в Интернете
Пойму, что грязи больше нет,
Ввиду отсутствия на свете:
Поводырей времен былых,
Взращенных партией талантов,
Времен так жаждавших иных,
Где ждут их горы бриллиантов.
Оравших в песнях про Октябрь
В магнитофонах, на линейке,
Заполонивших весь «Букварь»,
Но вроде живших в телогрейке
До слез утянутых певиц,
Всю жизнь мечтавших о прислуге.
Тельца златого вечных жриц,
Склероз наживших в этом круге.
Старперов от киношных дел,
Зажатых злобными властями,
Где каждый в лагере сидел,
Грызя сухарик челюстями.
Их гнал кино снимать конвой,
Писал сценарий им начальник,
О стол ударив головой
И вставив в задницу паяльник.
Приходит мысль мне иногда:
«Как с Плохишом они похожи!»
Надеюсь скоро, господа,
Мы не увидим ваши рожи.
Источник:
