На огневых точках в Заполярье («Красная звезда» от 17 июля 1942 года)
Память История и события
КАРЕЛЬСКИЙ ФРОНТ. 16 июля. (По телеграфу от наш. корр.). Весь день был знойный. Солнце палило на берегу Баренцева моря, как на юге. Только к вечеру жара спала, и сразу повеяло севером. На маленьких тундровых березках кое-где появился иней. Люди в окопах, как обычно, почувствовали наступление ночи по резкой смене температуры. Солнечный диск не скрылся, он был такой же, как и днем, но не согревал больше серые скалы.На оборонительном районе роты, куда мы пробрались вместе с командиром части майором Чернецким, высоким, плечистым украинцем, было неспокойно. Над лощиной, проходящей между нашими и вражескими позициями, встал густой туман. Даже небольшая высотка впереди, на которой находилось наше боевое охранение, покрылась дымкой и исчезла из виду.
Густые туманы ночью — частое явление на севере. И как только они появляются, надо быть настороже. Час тому назад передовые дозоры донесли, что немцы накапливаются маленькими группами и, видимо, что-то замышляют. Именно поэтому майор направился на позиции, чтобы лично проверить боевую готовность передовой линии.
На наблюдательном пункте оказались только командир роты Ковалев и его связной. Политрук Зиньковский уже находился в боевом охранении. Он ушел туда, как только была утеряна зрительная связь с этой группой бойцов. Лейтенант Ковалев тут же коротко доложил, указывая на невидимые сейчас ориентиры, что немцы, пользуясь туманом, пытаются сделать несколько проходов в минных полях. Он так же коротко рассказал о своем решении. Майор улыбнулся, и по этой улыбке можно было понять, что решение одобрено.
— Действуйте,— сказал майор,— а мы пройдем по огневым точкам.
Надо иметь особую сноровку, чтобы лазать по крутым скалистым подъемам и спускам. Но майор, видимо, много раз здесь побывал и ловко находил тропы, ведущие к позициям. Грохотали пулеметы: то наши, то немецкие. Тогда майор останавливался, прислушивался к звуку и определял, откуда и куда бьет пулемет.
Глубокая кривая траншея привела нас к станковому пулемету Афанасьева… Пулеметчик в это время вел огонь. Когда очередь кончилась, майор лег за пулемет и стал поворачивать его в разные стороны, перезаряжать, чтобы убедиться в удобстве огневой позиции. Потом Афанасьев показал командиру пристрелочные данные и высказал свое мнение о поведении врага.
— Это один из наших лучших пулеметчиков, — сказал позже об Афанасьеве майор Чернецкий.
Через несколько минут майор сидел в блиндаже пулеметного расчета Черепанова. Этот расчет пока не стрелял, чтобы не обнаруживать себя. Командир поинтересовался первым долгом, выполнили ли бойцы его вчерашнее приказание. Ему доложили, что траншея углублена на полметра, на перекрытие положен еще один ряд бревен, расширен сектор обстрела.
— Я на вашем месте, — заметил майор,— и сейчас не бросал бы эту работу. Всегда нужно что-нибудь придумать, чтобы оборона была покрепче и получше.
Мы направились в стрелковые окопы к старшему сержанту Михайлову. Бойцы наблюдали за противником, некоторые отдыхали. Майор проверил у них оружие и снаряжение.
К этому времени прибежал связной от командира роты. Он рассказал о последних донесениях передовых наблюдателей. Немцам не удалось, несмотря на густой туман, пробраться к минным полям. Их отсекли огнем пулеметов.
Было около шести часов утра. Солнце поднялось выше. Сразу потеплело, и туман стал редеть. На западе начали вырисовываться контуры вражеских позиций, и снайперы заняли свои места. Над передовой линией загудели моторы. В небе завязался воздушный бой…
Майор Чернецкий собрал начальствующий состав роты на командный пункт и поделился своими впечатлениями. Оборона прочная, люди потрудились хорошо, но успокаиваться еще нельзя — таково было мнение командира. Он сообщил начсоставу, что на юге идут большие бои.
— Лучшая помощь нашим бойцам, сражающимся на юге, — как можно старательнее крепить оборону, больше истреблять живой силы врага, стойко оборонять каждый клочок советской земли.
Источник:
