В Пензе местного активиста партии «Яблоко» Владимира Волкова сотрудники Центра противодействия экстремизму пытаются привлечь к уголовной ответственности за ведение блога. Дело по 282-й статье «Разжигание розни» пока не возбуждено, но, как считает адвокат Владимира, это произойдет в ближайшее время. Общественности стало доступно экспертное заключение, которое готовили специалисты-филологи в рамках преследования оппозиционера.

Ключевое отличие этого дела от многих других аналогичных случаев: на этот раз блогер, возможно, будет нести ответственность не только за свои записи, но и за содержимое своей френд-ленты.

Тут необходимо пояснение. Дело в том, что френд-лента — это агрегированный поток из постингов, выстроенных в хронологическом порядке. В нее попадают те материалы, которые помещают пользователи независимо от желания владельца дневника, и блогер не может редактировать чужие посты, удаляя крамолу из своей френд-ленты. Он, конечно, может «отфрендить» кого-либо, но с трудом можно представить себе такую ситуацию, чтобы владелец дневника вычеркивал из друзей кого-то по признаку «а не признают ли эту запись экстремистской эксперты-филологи из пензенской лаборатории судебной экспертизы?»

Тут нужно учитывать еще несколько факторов. Во-первых, блогер не обязан читать свою френд-ленту. Многие вовсе не пользуются этим сервисом. Во-вторых, мало кто читает свою ленту целиком — для удобства пользователей существуют «фильтры» и «группы друзей», и человек может и не знать, какой его лента представляется для постороннего, например, для оперативника центра «Э». В третьих, пользователь не может знать о последующем редактировании записей — вполне безобидные посты могут задним числом обрасти дополнениями или комментариями «экстремистского характера». То есть, по сути, содержание френд-ленты случайно и сиюминутно.

Есть еще один немаловажный нюанс этого дела: Владимир Волков, он же mf-pnz.livejournal.com, вел свой дневник «под замком», в условиях ограниченного доступа. Прочесть его записи могли «только друзья», и оперативникам пришлось в буквальном смысле выбивать из него пароли от профилей в социальных сетях, чтобы получить доступ к содержимому блогов.

В список «друзей», которых суд, возможно, так же признает экстремистами, попали достаточно известные в Рунете персоны. Так, в материалах экспертизы фигурирует сетевой публицист, колумнист «Свободной прессы» Михаил Вербицкий, философ Дмитрий Галковский, покойный поэт, автор стихов группы «Наутилус» Илья Кормильцев. Под удар попала энциклопедия сетевого фольклора Lurkmore.ru – во френд-ленту к Владимиру Волкову попала статья «Православие головного мозга». Причем, как отмечают блогеры, анализ статьи как будто бы проведен описанными в этой статье людьми. Крамольной признана и фраза премьер-министра РФ Владимира Путина «мочить в сортире», процитированная в одном из постингов.

Владимир Волков рассказал, что, на самом деле, его блог — только повод. До преследования за интернет-деятельность его неоднократно задерживали, причем однажды даже подозревали в серьезном преступлении — поджоге офиса местого отделения партии «Единая Россия».

— С чем связано такое пристальное внимание к вашей персоне?

— Все это началось в 2007 году, я был первый раз задержан за расклейку стикеров «Другой России», потом я проводил одиночный пикет «Обороны», и меня тоже задерживали на сутки. Наверное, я им надоел, слишком глаза мозолил.

Потом сотрудникам ФСБ как-то попалась на глаза книжка моих стихов, которые я писал с 2000-го по 2006 год, они пытались возбудить дело по статье 282 «Разжигание ненависти», но меня спас срок давности.

Потом в органах узнали, что я веду ЖЖ, причем они не раз предупреждали, что это экстремизм, бросай писать.

В прошлом году у нас в Пензе кто-то поджег офис «Единой России». Меня сделали подозреваемым — потому что я одним из первых написал пост об этом происшествии. Но я писал не по своим источникам, а цитировал сообщение информационного агентства, я на него ссылался.

Но подозрение все равно пало на меня. Следователи арестовали меня на 48 часов, меня поместили в изолятор. Точнее, я там только ночевал. С утра за мной приезжали люди из Центра противодействия экстремизму, забирали в свою контору, там допрашивали, потом возили в следственный отдел и так далее.

Короче, за это время выбили из меня пароль от профиля «В контакте» и ЖЖ, и скопировали весь материал.

— Выбили? Это было физическое воздействие?

— И морально — утомили, и не кормили все это время, и физически — и душили, и по лицу били.

— И после этого они скопировали весь контент, который сейчас фигурирует?

— Дело в том, что у них же не получилось возбудить уголовное дело по моей книжке. Но один из бывших моих соратников оказался стукачом, указал, что я на своей страничке «в контакте» и в ЖЖ размещаю свои стихотворения, и после этого они решили посмотреть, о чем я пишу в интернете.

— Сейчас ваш дневник в ЖЖ пустой. Вы сейчас его удалили, или это они сами?

— Нет, просто мой дневник ведется в режиме «френд-онли» (доступ «только для друзей»), сейчас там более 1000 записей.

— Подождите, я правильно понимаю, что вас подозревают в разжигании на основании записей, недоступных публично?

— Да, они получили доступ к этим материалам, когда я отдал пароли, в том числе и к контенту, который был у меня в профиле «В контакте» — там было тоже строго «только для друзей». Все заметки, видео были доступны только очень ограниченному кругу.

— Интересно, что вас пытаются привлечь не только за материалы, которые разместили лично вы, но и за содержимое френд-ленты. Там многие известные сетевые авторы — например, Михаил Вербицкий, который, в свою очередь, цитирует философа Дмитрия Галковского и покойного автора «Наутилуса» Илью Кормильцева. Что касается ваших записей — вы-то считаете, что могли таким образом кого-то «разжечь»?

— Тексты достаточно эмоциональные, многие очень резкие. Но я не вижу в этом «экстремизма». Впрочем, я вообще против 282-й статьи, и выступаю за ее отмену. Я за полную свободу слова, независимо от того, кто о чем пишет.

Неважно, какие взгляды у человека, он должен иметь возможность выражать их публично. Ответственность должна быть за действия, но не за слова.

— Вы состоите в партии «Яблоко», и это не та организация, в которой все разделяют ваше мнение по 282 статье УК РФ. Кто-то из руководства партии уже выступал в вашу защиту?

— Официальной реакции пока не было, но многие яблочники в частном порядке меня поддерживают. Да, у меня есть ощущение, что партии, например, проще защищать права каких-то меньшинств. А тут, возможно, они боятся получить ущерб политической репутации.

— В «Твиттере» вы пишете: «Рад, конечно, за общественный резонанс, но что-то как-то исказился смысл изначальных постов. Эффект испорченного телефона». Поясните, что вы имеете в виду?

— Экспертиза проводилась по контенту моего блога, и в том числе по записям, находящимся в моей френд-ленте на lj.rossia.org. И многие уже пишут, что меня привлекают только за френд-ленту.

Еще пишут, что я обвинялся в поджоге офиса «Единой России». Это не так — я был только подозреваемым. И по новому делу, по 282 УК РФ, меня тоже еще не обвинили, хотя теперь в скором времени наверняка обвинят.

Дочитали статью до конца? Пожалуйста, примите участие в обсуждении, выскажите свою точку зрения, либо просто проставьте оценку статье.

Вы также можете:

• Перейти на главную и ознакомиться с самыми интересными постами дня
• Добавить статью в заметки на: